Сегодня утром мельком кинул взгляд на телефон и обнаружил, что начался последний месяц лета. Как-то рефлекторно взгрустнул на этот счет, но быстро вспомнил, что нашей кругосветки эта новость никоим образом не касается — мы уже шесть месяцев живем в лете, и до его конца остается добрых два года. Загрузился в тузик и пока ехал до берега за свежим багетом, подумал, что таких насыщенных летних месяцев в моей жизни, пожалуй, никогда и не было.
В июне мы столкнулись с первой непогодой. Прячась внутри яхты от тропических ливней, высматривали сквозь иллюминаторы молнии — очень не хотелось, чтобы одна из них попала в мачту. Слушали, как воют порывы ветра, вращая яхту вокруг якорной цепи. Целую неделю пришлось оставаться на одном месте, спрятавшись под защитой небольшого острова на восточном берегу Мартиники. Нам казалось, что все самое опасное происходит снаружи, но в одно прекрасное утро, когда ветер стих, а солнце перестало скрываться за облаками, мы чуть не погибли самым банальным образом — от короткого замыкания. Таким этот день остался в моем дневнике.
27 июня запомнится мне как день, когда мы чуть было не умерли. Нас уже несколько дней продолжают поливать дожди и крутить на якоре ветра с разных сторон. Ветрогенератор часами не останавливает свое вращение. А так как он находится прямо над моей каютой, внутри нее раздается постоянный гул от вырабатываемой электроэнергии. Мне он уже особо не мешает, я к нему привык. Но 27-го числа к этому гулу примешался новый звук, от которого я, наверное, и проснулся. Это было отчетливое жужжание электричества, прерываемое неприятным треском. В каюте было непривычно жарко, источник звука находился где-то совсем близко.
Я подскочил на кровати, пытаясь определить, откуда именно исходит звук. Полез в дальний угол, куда обычно ложусь ногами. Матрас на ощупь оказался непривычно теплым. Поднял его, дотронулся до деревянного настила — он нагрет еще сильнее. Звук стал отчетливым, а через щель под матрасом потянулся сизый дымок. Я рывком вскочил с кровати, выкинул подушки через дверь и метнулся в соседнюю каюту, чтобы растолкать Андрея. С первого раза он не очухался. Как назло, все самое опасное происходит, когда нас мучает похмелье. Вечером накануне заболтались, сидя в кокпите и ушли спать только с рассветом. Унимая собственную головную боль, выпустил в Андрея очередь из хэштегов: дым, электричество, возможен пожар. Тут уже сон покинул и его. На автопилоте вернулись в мою каюту, я на ходу вытащил огнетушитель из шкафчика. Подняли деревянный настил кровати, а там, как в кино, искрят провода, раскидывая кругом искры. Пахнет жженым пластиком, рядом медленно плавится бокс с какими-то вещами, засунутыми подальше с глаз.
Надо бы срочно вырубить электричество. Пока Андрей вынимает подплавленные вещи и отодвигает подальше то, что может загореться, я выкатываюсь в соседнюю каюту, где расположены основные рубильники. В голове сразу всплывает разговор о том, что надо бы перебрать эту систему, так как пресловутые рубильники, которые должны обесточивать всю яхту, работают не идеально. Большинство сетей они отключают, но что-то остается работать. Поворачиваю ручку за ручкой, страстно желая, чтобы сработало. На третьем рубильнике, Андрей кричит, что все ок — перестало искрить.
Сидим в задымленной каюте, унимаем дыхание, перекладываем вещи. Даже не хочется думать о том, что могло бы случиться, будь похмелье сильнее, а сон крепче. В списке необходимых ремонтов строка «электричество» зарабатывает двойное подчеркивание и получает высший приоритет. К вечеру Андрей заменил сгоревший узел, на лодке снова заработал свет и стали заряжаться телефоны. Очередной день кругосветки подошел к концу. А следующий мог и не начаться.
В июле мы отправились разведывать Гренадины, острова по соседству, на которых мы еще не были. Если когда-нибудь были на Фарерах, то вам легко будет представить и Сент-Винсент с Гренадой. Та же сочная зелень на миллион оттенков, те же воротники облаков на возвышенностях, туманы в складках гор и скоротечные дожди. Но все это под палящим солнцем и окружено теплым океаном (а не где-то в Скандинавии, где куртку снимаешь только на ночь). После длительной стоянки на Мартинике, мы основательно соскучились по новым видам, землям и людям. Гренадины утолили нашу жажду сполна. Архипелаг буквально взрывался живностью, безумной природой, дикими местами и добрыми людьми. Мы обнаружили себя в центре воронки, на дне которой можно встретить скатов, проплывающих у самых ног; черепах, мерно пасущихся на лугах среди рифов; здесь могут в качестве комплимента принести в баре лобстера к пиву; люди на сапбордах проплывают около мили, чтобы предложить вам помощь с постановкой на якорь (за небольшие деньги, но все равно приятно). Это была экспедиция, в которой мы собрали уйму научного материала о величине человеческого восторга от увиденного.
Были, правда, и неоднозначные моменты, куда уж без них. В одну из подводных вылазок, когда мы ныряли к рифам, и только маска не давала глазам вывалиться от красоты, под одним из камней я наткнулся на рифовую акулу. В своей жизни я пересмотрел массу видео с различными фэйлами и реакциями на что-то неожиданное. Думаю, в тот момент я мог бы стать венцом одной из таких подборок. Честно говоря, не сразу разобрался, что это акула. Сперва показалось, что какой-то аквалангист в гидрокостюме застрял под камнем, и я нахожусь в паре метров от чьего-то бездыханного тела. По спине пробежал холодок, пока я скользил взглядом по его ровной серой поверхности. Но в какой-то момент взгляд уперся в мерно движущиеся жабры, следом разглядел и плавники. Акула была метр или полтора длиной, такие обычно не нападают на людей — слишком маленькие. Об этом я подумал уже на берегу, после того как яростно поработал руками и ногами (тренер по плаванию гордился бы мной). В общем инцидента никакого не было, но нервная система знатно взбодрилась.
За два месяца лета нас срывало с якоря, рвался парус, несколько раз яхту прилично заливало волной, на борт запрыгивали рыбы, на якорь гадили пеликаны, у нас пытались угнать тузик, мы вязали швартовые к отвесным скалам, устраивали костры на пустынных пляжах, ходили лесными тропами среди светлячков, попадали в ливни, сгорали на солнце, искали и находили совершенные мгновения. Что принесет август остается лишь гадать, но будет определенно круто.
