В пространстве «Брусницын» в рамках фестиваля искусств Востока Dairafest открылась выставка «Исчезнет или превратится». Это мультимедийный проект по итогу этнографических экспедиций, который с одной стороны, обнажает красоту повседневности людей, а с другой является художественным проектом о памяти и традициях современных семей в Азербайджане, Узбекистане, Турции и России (Татарстане и Дагестане). Рассказываем, как устроена выставка и делимся иллюстрациями по мотивам выставки, созданными специально для NOW художницей Лилей Ниаури.
Кураторский текст Ксении Диодоровой, автора проекта и визуального антрополога, начинается с вопросов о том, что происходит с традицией, она исчезнет, превратиться, забудется или вернется? Традиция оказалась стержнем выставки по понятным причинам: это чуткое, пусть и художественное, но всё же этнографическое исследование повседневности. Исследование, доступное не в скучных текстах, а в мультимедийных инсталляциях и уютных зоных с документальными видео, где даже можно поспать. Традиция оберегает культуры и документирует представления об окружающем мире в той же мере, в какой документирует изменения. Пять выбранных куратором территорией обрели на выставке воплощение в пяти залах-«сценах», каждая из которых посвящена той или иной традиции: от кочевничества до исполнения мугама. Команда сделала все, чтобы на площадке можно было затеряться. Экспозиция (архитектор — Анна Ильина) напоминает лабиринт, и этот путь расходящихся тропок позволяет примерить на себя роль исследователя, который в полутьме следует за голосами и образами.
Сцена 1, Татарстан
Основой для этого исследования стал архив семьи Исаевых (Республика Татарстан): после переезда из Уфы в Ленинград их отец стал имамом Соборной мечети и восстанавливал ее. Еще он первым перевел Коран на татарский язык. Ремесло и традиция семьи — сохранение памяти, они собирают рукописи и архивы. В экспозиции это воплощено в подвешенных полках «скворечниках», в каждой из которых можно услышать монологи семьи и увидеть, отодвинув шторку, набор предметов, подобранных декоратором и художницей Марией Гончаровой под истории в аудио: от дневников до пронзительной поэзии («Кровь моя с твоею сладкою водою смешана…»). Главным делом семьи было сохранение памяти, такая инвестиция в будущее очень ценится в исламе и даже имеет свое название, садака джария — действие, приносящее пользу после смерти человека.
Сцена 2, Узбекистан
Объекты этого зала посвящены ремеслу создания керамики. Мастер Ибодулло Нарзуллаев, глава семьи, десятилетиями создавал посуду и придумывал орнаменты, которые хранил для детей. В молодости его увольняли, запрещали строить свою мастерскую, искусные предметы приходилось делать по ночам на выкупленном оборудовании. Зарисовки Ибодулло нашлись во время последней экспедиции Ксении Диодоровой в Гиждуван; репринты с эскизами старинных гиждуванских узоров можно увидеть на выставке, как и созданную семьей керамику, а еще трубу с постоянно летающих пухом, который используют в глине, чтобы она не трескалась. Во время экспедиции куратор Кесния брала уроки лепки, но в итоге рассказала как сменила шесть форм, измеряя терпение и проникаясь уважением к чужому труду. Смятая, постоянно вращающаяся форма на гончарном круге — центральный акцент зала.
Сцена 3, Азербайджан
Этот зал по сути уютный кинотеатр, входя в который зритель становится слушателем музыкального концерта, интересного тем, что он не выглядит таковым. Мы видим людей разного возраста из одной семьи, которые исполняют мугамы — это не совсем песни, но музыкально-поэтические произведения со сложными распевами — на фоне сада в деревне, сидя на крыльце старого дома, у сарая. Это семья певца Алима Гасымова, голос которого включен в наследие ЮНЕСКО, и в его семье эта традиция передавалась через три поколения. Поэтические тексты мугамов семьи были переведены для выставки впервые («Тысячу ран наносит поверх моей раны любимая», «Последнее неба желание — Земли объятье на прощание»).
Сцена 4, Дагестан
В этом зале можно почувствовать себя ребенком, которому читают колыбельные. Присев к телеэкранам с ожившими натюрмортами из старинных вещей, которые десятилетиями собирал мулла Балхар Качу в своем доме, можно надеть наушники и погрузить в истории семьи. Их читает дочь муллы — Масиат, которая возрождает перешедший ей по наследуству дом-музей. Старые обряды, истории любви, личные семейные разговоры и драгоценные советы — отрывки памяти, которые остаются с человеком навсегда и есть у каждого. Зал включает серию монохромных фотографий из старинного дагестанского кладбища. В одном из роликов мы узнаем, что здесь похоронен святой Мэллэ, который по легендам собирал по ночам барашков, кормил их и читал молитвы, а у барашков на рогах загорались огоньки.
Сцена 5, Турция
Древняя культура пастухов-кочевников, которая сейчас находится на грани исчезновения, представлена на выставке в сцене из Турции. Это часть посвящена тесной связи человека и природы, и это важная деталь для образа мышления антропологов, этнографов, когда взаимоотношения животного мира и человека, одушевленного и нет видятся равноправными в системе отношений. Здесь можно увидеть расшифровки имен тридцати трех коз семьи Джихангир — и узнать историю Сэрры из семьи потомственных пастухов, которая продолжает знание своих предков в современной профессии. А еще в зале развешаны красивые гербарии и переводы слов кочевников-йорюков. Быдырамак — значит со злостью говорить, эгрек — подножие камня или дерева, где отдыхают овцы.
Читайте также:
